Кони А Ф - Иван Дмитриевич Путилин
Анатолий Федорович Кони
ИВАН ДМИТРИЕВИЧ ПУТИЛИН
ИЗ ЗАПИСОК И ВОСПОМИНАНИЙ СУДЕБНОГО ДЕЯТЕЛЯ
Начальник петербургской сыскной полиции Иван Дмитриевич Путилин был
одной из тех даровитых личностей, которых умел искусно выбирать и не менее
искусно держать в руках старый петербургский градоначальник Ф. Ф. Тренов.
Прошлая деятельность Путилина, до поступления его в состав сыскной
полиции, была, чего он сам не скрывал, зачастую весьма рискованной в
смысле законности и строгой морали; после ухода Трепова из
градоначальников отсутствие надлежащего надзора со стороны Путилина за
действиями некоторых из подчиненных вызвало большие на него нарекания. Но
в то время, о котором я говорю (1871 - 1875), Путилин не распускал ни
себя, ни своих сотрудников и работал над своим любимым делом с несомненным
желанием оказывать действительную помощь трудным задачам следственной
части. Этому, конечно, способствовало в значительной степени и влияние
таких людей, как, например, Сергей Филиппович Христианович, занимавший
должность правителя канцелярии градоначальника. Отлично образованный,
неподкупно честный, прекрасный юрист и большой знаток народного быта и
литературы, близкий друг И. Ф. Горбунова, Христианович был по личному
опыту знаком с условиями и приемами производства следствий. Его указания
не могли пройти бесследно для Путилина. В качестве опытного пристава
следственных дел Христианович призывался для совещания в комиссию по
составлению Судебных уставов. Этим уставам служил он как правитель
канцелярии градоначальника, действуя, при пересечении двух путей -
административного усмотрения и судебной независимости - как
добросовестный, чуткий и опытный стрелочник, устраняя искусной рукой, с
тактом и достоинством, неизбежные разногласия, могшие перейти в резкие
столкновения, вредные для роста и развития нашего молодого, нового суда.
На службе этим же уставам, в качестве члена Петербургской судебной палаты,
окончил он свою не шумную и не блестящую, но истинно полезную жизнь.
Близкое знакомство с таким человеком и косвенная от него служебная
зависимость не могли не удерживать Путилина в строгих рамках служебного
долга и нравственного приличия.
По природе своей Путилин был чрезвычайно даровит и как бы создан для
своей должности. Необыкновенно тонкое внимание и чрезвычайная
наблюдательность, в которой было какое-то особое чутье, заставлявшее его
вглядываться в то, мимо чего все проходили безучастно, соединялись в нем
со спокойной сдержанностью, большим юмором и своеобразным лукавым
добродушием. Умное лицо, обрамленное длинными густыми бакенбардами,
проницательные карие глаза, мягкие манеры и малороссийский выговор были
характерными наружными признаками Путилина. Он умел отлично рассказывать и
еще лучше вызывать других на разговор и писал недурно и складно, хотя
место и степень его образования были, по выражению И. Ф. Горбунова,
"покрыты мраком неизвестности". К этому присоединялась крайняя
находчивость в затруднительных случаях, причем про него можно было
сказать, "qu'il connaissait son monde" [что он знал свой мир (фр.)], как
говорят французы. По делу о жестоком убийстве для ограбления купца
Бояринова и служившего у него мальчика он разыскал по самым почти
неуловимым признакам заподозренного им мещанина Богрова, который,
казалось, доказал свое alibi (инобытность) и с самоуверенной усмешечкой
согласился поехать с Путилиным к себе домой, откуда все было им уже
тщательно припрятано. Сидя на извозчике и мирно беседуя, П
